Подписка на новости

В начале трудового сезона на российское социологическое сообщество свалилась давно обещанная напасть: новая попытка Сергея Белановского рассказать о своих взглядах на качественные методы в социологии. Хотя для нас всех было бы гораздо лучше, если бы «3-е издание „Глубокое интервью и фокус-группы»“ не появились бы никогда…

Начинается с двух подлогов: заявляется о допущении Министерством образования и науки в качестве учебного пособия и что это третье издание. Но рекомендательный гриф был дан в 2001 году совсем другим пособиям! И то, что это третья книга автора на заявленные темы не делает эту публикацию «3-м изданием». Примерно такого же уровня и содержательности заявлениями полна эта публикация и дальше… Например, что в начале 90-х годов в России не был интернета: его в нынешнем понимании еще вообще не было, а вот доступ к той же базе Lexis-Nexis уже был и очень-очень давно.

Предоставленный нашему вниманию текст с самого первого абзаца вызывает удивление своеобразием взглядов автора на мир. Например, контент-анализ относится к количественным методам, а качественные методы определяются как «неформализованные». Хотя сама по себе попытка автора, которая, безусловно, замусорит и так не слишком чистое поле российской социологии, является как раз попыткой формализации методов, вынесенных в заглавие. Также делается заявление об «отсутствии формализации» в качественных методах и постулируется, что они путем отказа от «широты охвата» дают взамен глубину. Фактически автор постулирует полезность и достаточность анекдота, хотя на самом деле, без изучения распространенности того или иного явления социологии как науки не существует: единичные случаи могут представлять медицинский, психологический, художественный и т.д. интерес, но в социологии единичное или немногочисленные наблюдения являются триггером собственно социологического исследования, а не его конечной точкой.

Дальше автор перечисляет к «неформализованным методам» неструктурированное наблюдение, индивидуальное глубокое интервью, фокус-группы и изучение личных документов. Хотя любое изучение личных документов является в своей основе контент-анализом, которые абзацем выше было причислено к количественным методам. Также очевидно, что неструктурированное наблюдение называется репортажем, вуайеризмом или как угодно еще, но не исследованием.

Второй параграф посвящен теме репрезентативности качественных опросов. В нем происходит весьма гнусная подмена аппроксимации частотных распределений при увеличении выборок в сотни и тысячи человек и делается утверждение, что аналогично, для получения предельного количества мнений достаточно 2-4 группы и/или 30 респондентов. Во-первых, для получения даже предельного количества мнений 30 человек достаточно только при довольно жесткой квотной (один пол, возрастной интервал до 20 лет, квотирование доходного статуса) выборке, для получения полной вербальной репрезентации по той или иной теме лингвисты считают достаточной выборку 100 человек каждого пола, т.е. минимум 200 человек. Во-вторых, даже такие выборки по 200 респондентов дают коллекцию мнений, но не их распространенность и, тем более, не позволяют проводить достоверный социологический анализ зависимости от возраста, дохода, места проживания и т.д. Дальше по тексту автор довольно долго рассуждает о различиях между тезаурусом и частотным словарем. Он пытается нас убедить, что количество высказываний от ограниченного количества респондентов повышает их социологическую репрезентативность, но это примерно тоже самое, что утверждать, что собрание сочинений Льва Толстого дает нам полное описание русского языка 1828-1910 годов. Также происходит ссылка на частотные словари и предлагается применить чисто расчетный способ для определения меньшего объема репрезентативного текста. Но дело в том, что частотные словари строились на выборках в 1 миллион слов (сейчас из гораздо большего) репрезентативного по структуре текстов корпуса и никто из дескриптивных лингвистов не решится утверждать, что тридцать книг поэтов-песенников хоть как-то репрезентируют современный им язык.

Дальше автор насыпает кнопок на стул Алексею Чурикову из ФОМ, расчеты которого посвящены определению объема выборок, для получения хотя бы единичного наблюдения при его частоте не менее 5% и близость одного числа к количеству участников фокус-группы почему-то становятся основанием для обоснования репрезентативности участников фокус-групп той или иной генеральной совокупности. Хотя если бы задать вопрос тому же Алексею Чурикову, а какой должна быть выборка, чтобы мы могли анализировать структуру поддерживающих того или кандидата с рейтингом в 5%, то ответ вряд ли был «45 человек при уровне доверия 90%»…

Сам по себе вывод, что объем выборки в качественных исследованиях требует попадания в результаты редко встречающего мнения, бесспорен; но без добавления, что такие исследования для решения собственно социологических задач являются предварительными и должны содержательно обсуждаться до получения частот встречаемости в разных социальных группах, является лукавым.

Дальше идет обсуждение интересного феномена, что доминирующее (70% респондентов) мнение на фокус-группах при репрезентативных опросах имеет гораздо менее выраженную поддержку (30% респондентов) и делается утверждение «причины этого явления на сегодняшний день не ясны». Это редкий случай саморазоблачающего проявления эффекта Даннинга —Крюгера в пособии на профессиональную тему, но именно на глубокое непонимание тех вопросов, относительно которых Сергей Белановский пытается делать те или иные утверждения, я ему и указываю уже больше 20 лет…

В параграфе 1.1.3. «Исследовательские функции качественных методов» автор опять бросается искать аналогии из других областей для поддержки своих верований, использовать в качестве примеров очевидное различие между ответами на закрытые вопросы и беседой, зачем-то вспоминать пользу теоретических знаний, традиционной для советских социологов наезд на позитивизм и заниматься фантазированием, чтобы обосновать полезность не-анкетных методов социологических исследований. В конце концов у него теряются границы между социологией, антропологией, организационной социологией и психологией, и криминалом)). Безусловно, изучение маргинальных и других «низкочастотных» в обществе групп склонно к подходам, близким к качественным методам, но в этом больше финансовых причин, чем содержательных.
В этом параграфе только предпоследний абзац обладает пусть ограниченной, но полезностью: качественные методы действительно позволяют более четко разобраться исследователю в исследуемой области, так как вне исследования она для него может быть довольно далекой. Но безусловная полезность качественных методов не делает необходимостью знакомиться с опусами Сергея Белановского, его взгляды и утверждения ошибочны, вредны и опасны.

Но об этом подробнее позже…